Совершила сразу два подвига: спалила утюгом последние брюки и покрасила шевелюру дома, собственными силами, в любимый гарньеровский светло-каштановый, который в электрическом свете отливает темным золотом, а при дневном освещении вообще не читается, так что когда волосы начинают отрастать, границу видно только благодаря седине. Теперь до утра ждать результатов этой авантюры, потому что сейчас уже все равно ничего не разгляжу — сплюююююю