Я ее буквально заглотила, еще раз огромное спасибо consolo 
Как полагается нормальному извращенцу, раньше мне у Грина больше всего
нравились не «Алые паруса» и не «Бегущая...», а рассказ «Возвращенный ад».
Теперь его слегка потеснила «Дорога...» 
«Неужели я хочу быть первым?» – подумал он, сам удивляясь, как страстно
стремится получить таинственный приз. Он видел, что его напряжение передалось
всем. Пылким волнением своим он невольно заставлял ожидать странных вещей
и должен был оправдать ожидание. Он испугался, замер и начал прицеливаться.
Едва он начал брать прицел и увидел за острием мушки черные круги,
напоминающие поперечный разрез луковицы, как испуг исчез, а мишень начала
приближаться, пока не очутилась как бы на самом конце дула, которое упиралось
в нее. Он подвел мушку к нижней черте центральной точки и увидел, что ошибается.
читать дальшеСвойства ружья были в его душе. Он видел мушку и цель так отчетливо, как если
бы они были соединены с его пальцами. Почувствовав, что ошибся, Давенант увел
мушку к левой черте центральной точки и снова ошибся, так как теперь пулька
должна была пробить круг с цифрой 500. Он не знал, почему знает, но это было
именно так, не иначе. Тогда, заведя мушку на правый край точки, немного ниже ее
центра, а не в уровень с ним, и не чувствуя более сомнений в руке, палец которой
прижимал спуск, Давенант, сам внутренне полетев в цель, спустил курок и увидел,
что попал в центр, так как на нем блеснуло отверстие. Ничего не видя, как только
отверстие, охваченный холодным, как сверкающий лед, восторгом и в
совершенной уверенности, делающейся мучительной, как при чуде, Давенант
выпустил остальные пули одна за другой, ловя лишь то сечение момента, в
котором слышалось «так», и, ничего не сознавая, пошел к мишени, дыша, как
после схватки, с внезапным сердцебиением.
Мальчик еще крепко сидел в опытном, видавшем виды хозяине гостиницы; ему
нравился запах трюма – сыроватый, смолистый; полусвет фонаря среди товаров
и бег возбужденной мысли в раме из бортов и снастей, где-то между мысом
«Монаха» и отмелями Гринленда..... Заскрипели блоки устанавливаемых парусов;
верхние реи поднялись, парусина отяготилась ветром, и все разбрелись спать,
кроме Гетраха, ставшего к рулю, да Тергенса и Петвека, влезших из каюты в трюм,
чтобы потолковать перед сном.
Когда-то необъяснимо нравился телефильм, снятый по этой книге.
читать дальшеИ порадовало, что между ней и фильмом оказалось очень мало различий, да и то
почти все они связаны в основном с необходимостью сжать сюжет под две
недлинных серии, чем с желанием создателей что-то поменять. Хотя характер
главгера изменен в фильме практически с точностью до наоборот. Там он вначале
тихий ясноглазый мальчик, потом — тяжеловесный, мрачноватый
и более чем сдержанный молодой человек, что добавляет романтичности, пусть
даже в ущерб правдоподобности; но мне, честно гаворя, это даже больше нравится.
Потому что при такой увлекающейся и страстной натуре с оттенком беззащитности,
какая описана в оригинале, сразу становится ясно: Давенант, что называется,
«сгорит» рано или поздно, в нем самом уже есть эта предопределенность, чем он
раздражающе похож на самого Грина. «Дорога никуда» действительно самая
реалистичная книга создателя «Алых парусов». Да, они мне нравятся, и все
перевертыши «на тему» всегда будут возмущать, однако же «...паруса» — это мечта,
идеал, и они хороши именно в таком виде и в своем прекрасном законченном
сюжете. А «Дорога никуда» — довольно точная картина соотношений и
взаимоотношений мечты с реальностью. Но тем не менее прожить на протяжении
двадцати с лишних глав переживания человека, который сильно отличается от тебя
характером, темпераментом, образом мыслей, прожить как свои собственные — ну,
нечасто это случается, даже со мной. Поэтому, как сказала бы [J]Lyra Elsinue[/J],
10 из 10-ти 
